«Снова
дорога. И с силой магической
Все
это вновь охватило меня:
Грохот,
носильщики, свет электрический,
Крики,
прощанья, свистки, суетня…
…Страх
это? Горе? Раздумье? Иль что ж это?
Новое
близится, старое прожито.
Прожито
– отжито. Вынуто – выпито…
Ти-та-та…та-та-та…та-та-та…ти-та-та…»
Настоящая
фамилия известного художника и поэта – Кириенко-Волошин. Литературное наследие
Максимилиана, а среди друзей просто Макса – это сборники «Иверни», «Демоны
глухонемые», «Неопалимая купина», цикл поэм «Путями Каина», поэма «Россия».
Этот знаменитый киевлянин, облюбовавший и сделавший своей вотчиной Коктебель,
был событием для знаменитостей Серебряного века. Он умел сделать их жизнь
нескучной. Например, дрался на дуэли на Черной речке, как Пушкин с Дантесом,
устроив разборку с Гумилевым за возлюбленную, даже невзирая на ее хромоногость.
Это была последняя в мире дуэль поэтов.
За
постоянное бормотание рифмованных строчек себя и обитавших в его коктебельском
пристанище литераторов Волошин называл обормотами. Их походный марш начинался
словами: «Стройтесь в роты, обормоты!»
Внешностью
он напоминал Зевса или огромного античного грека. Просторная хламида скрывала,
по его же словам, семь пудов мужской красоты. Венок же из полыни на пышных
кудрях делал его схожим с врубелевским Паном. «Я здесь расту один, как пыльная
агава, На голых берегах, среди сожженных гор. Здесь моря вещего глаголящий
простор И одиночества змеиная отрава».
«Чадом,
порождением, исчадием земли» называла Волошина Цветаева. Она написала ему:
«Безнадежно взрослый Вы? О, нет! Вы дитя, и Вам нужны игрушки, Потому я и боюсь
ловушки, Потому и сдержан мой привет. Безнадежно взрослый Вы? О, нет!» На что
поэт соглашался: «Хорошо, когда мы духом юны, Хоть полвека на земле цветем, И
дрожат серебряные струны В волосах и в сердце молодом». Иногда он дурачился
стихами: «Грязную тучу тошнило над городом. Шмыгали ноги. Чмокали шины…»
В
июле 1912 года Максимилиан Волошин с графом Алексеем Толстым, художниками
Вениамином Белкиным и Аристархом Лентуловым в Коктебеле получили заказ
обустроить небольшой сарай под кофейню. К началу августа все было готово.
Назвали лавочку «Бубнами». Оригинальность дизайна составил вывесочный стиль
натюрмортов Лентулова и Белкина, дополненный незамысловатыми двустишьями
Толстого и Волошина. У входа посетителей встречала огромных размеров
нарисованная фигура в оранжевом хитоне. «Толст, неряшлив и взъерошен Макс
Кириенко-Волошин», «Ужасный Макс – он враг народа, его извергнув, ахнула природа».
Рядом аналогичная фигура. «Прохожий, стой! Се граф Толстой». Несколько
сюрпризов «обормоты» подготовили и для своих вечных врагов – «нормальных
дачников». На фанерном листе был нарисован человек в котелке и черном
элегантном костюме. Стоячий накрахмаленный воротничок подпирал лицо с усиками.
Надпись гласила: «Нормальный дачник – друг природы. Стыдитесь, голые уроды»
(голые уроды – это Макс и его товарищи, обожавшие сверкать на побережье своими
обнаженными телами, пропагандируя на полуострове нудизм).
Акцент
в оформлении «Бубнов» был сделан на рекламу яств: «Сейчас кину сигару, Сожру печений пару». «Ах! В Коктебеле в зной
и в сушу Приятно есть десяту грушу».
«Выпили свекровь и я По две чашки
кофея». «Мой друг, чем выше интеллект, Тем слаще кажется конфект».
«Бубны»
сразу же стали местом встреч литературно-художественной богемы. Их
завсегдатаями были Осип Мандельштам, Михаил Пришвин, Марина Цветаева, максим
Горький, Владислав Ходасевич, Корней Чуковский.
Кроме
творческого наследия да воспоминаний о веселых забавах, Россия благодаря
Волошину имеет собрание французской живописи. Полотнами Гогена, Ван Гога,
Матисса, Моне, Ренуара и других импрессионистов теперь гордятся Музеи
изобразительных искусств и даже Эрмитаж. Волошин отбирал их в Париже для
московского купца и коллекционера Щукина, убеждая его, что со временем эти
картины будут в цене.
Самым
печальным стихом Волошина был «Мир», написанный в Коктебеле после революции
1917 года:
С
Россией кончено… На последях
Ее
мы прогалдели, проболтали,
Пролузгали,
пропили, проплевали,
Замызгали
на грязных площадях,
Распродали
на улицах: не надо ль
Кому
земли, республик, да свобод,
Гражданских
прав? И родину народ
Сам
выволок на гноище, как падаль.
О,
Господи, разверзни, расточи,
Пошли
на нас огнь, язвы и бичи,
Германцев
с запада, Монгол с востока,
Отдай
нас в рабство вновь и навсегда,
Чтоб
искупить смиренно и глубоко
Иудин
грех до Страшного Суда!
Сегодня, 2012, 24 мая, С. 30.
